СЕРГЕЙ ЕСЕНИН

Я ахал, акал.

Пел мезонин. Есенин о земле

плакал, ахая.

Для палиндромиста фамилия «чёрного человека» как разбитое надвое зеркало. Сегодня он напомнил Дмитрия Авалиани и не потому ли, что оба они ушли в декабре?

Авалиани

не сено, мадам,

он Есенин, аи, лава.

Я и раньше писал об обоих, но без евангелического восклицания:

Се Есенин!

А Нине се

Е. С.

Прочитав ещё в юности «Роман без вранья», я узнал, что он был проездом в моём Дербенте вместе с Анатолием Мариенгофом. Сергей Есенин очаровал меня и заманил на Рязанщину не только за дипломом словесника. В любом случае он наилучший посол загадочной Руси во всём остальном мире.

Цел у Есенина пан

как наган,

как на пани не сеулец.

Только надземные поэты настолько глубоки, что никакими беседами о них не вытрясти душу до дна.

Я, Есенин,

гол и хил,

огни не сея.

Мгновенно он отклонил мою самокритику и подсказал иначе:

Я сага,

я, Есенин, гордо бодр,

огни не сея, а гася.

Мне приходилось встречаться с иранцами, которых он буквально влюбил в нашу родину своими персидскими мотивами. Вместе с тем именно Есенин впервые осветил восточные закоулки русской души. Теперь читателю ясно, почему я не исключил из настоящей статьи некоторые иллюстрации, однако, продолжаю.

У казака русел мезонин…

Есенин – о земле

сура казаку.

На сей раз при чтении с конца видно, как фамилия зеркально раздваивается при любом знаке препинания, хотя я предпочёл многоточие.

Ире пой,

Есенин,

и Нине сей о пери.

Напоследок привожу рифмопалиндром, где «сей» - уже глагол в форме повелительного наклонения:

Ас,

Нине сей опий, ой,

и пой,

Есенин С. А.

На фоне изумительной трели, которую источает фамилия, нет сомненья, что ас не только по смыслу роднится с инициалами, но и по звучанию.

 

СЛОВО О СЛОВАХ

 

Я подарил трём тёзкам свои сборники с рифмопалиндромными автографами:

 

Ира,

 

пиши,

 

твори,

 

сиро

 

в тиши

 

пари.

 

Вторая надпись чуть удлинилась и утратила привлекательность, то есть даже умеренное многословие редко улучшает наши творения, а портит часто:

 

Ира,

 

пиши,

 

твори

 

стихи

 

и хит,

 

сиро

 

в тиши

 

пари.

 

Зато третья и окончательная вариация оказалась самой лирической:

 

Ира,

 

пиши,

 

твори

 

сонно.

 

В речах аллаха червонно,

 

сиро

 

в тиши

 

пари.

 

 

 

ОДНОРИФМИЦА, ОДНАКО

 

Из семи букв сложилось равнорифменное восьмистишье, в котором окончания всех строк как никогда идентичны:

 

В Неве сей

 

вне весей

 

лев, ей-ей,

 

левей ей.

 

Веселей

 

вес елей,

 

век селей,

 

векселей.

 

 

 

ЗЕРКАЛЬНО-КОВЕРКАЛЬНЫЕ СТРОКИ

 

Удивительны перевертни с двойным смыслом, а удачны в исключительных случаях:

У реп в Корее веер тих перу.

 

Читаем с конца и слышим нечто новое:

У реп хитрее веерок в Перу.

 

Две строки, но один перевертень, который продолжает творить чудеса:

У реп в Корее

веер тих перу.

У реп хитрее

веерок в Перу.

 

Получается целый рифмопалиндром да ещё с каламбурной рифмой. Если угодно, он запишется как пятистрочье:

У реп в Корее

веер

тих перу.

У реп хитрее

веерок в Перу.

 

Понятно, что нынешний веер «хитрее» обычных и рифмуется даже с «в Корее». Вот аналогичный куплет, но уже трёхрифменный:

Масон

у колбы блокнот с укором латал носам.

Масон латал мороку,

стон

колбы Блоку,

но сам.

 

И ещё один пример:

Уда гну

как скакун саду.

Уда сну

 

РАВНОРИФМИЦЫ КАК МНОГОБУКВИЕ

Равнорифмицы, которые зиждутся на нескольких буквах, являются редкими. Вот образец, где задействованных букв меньше, чем строк:

Соска та

со ската,

со скота,

с ос кота.

О, скати

ос Кати,

с вас тики

АВАЛИАНИАДА

Величие Дмитрия Авалиани в том, что он первым вознёс хлебниковскую планку на новый уровень. Жаль, что моё знакомство с ним ограничилось двумя телефонными беседами, но всё-таки я успел оценить вслух один из его шедевров:

Муза, ранясь шилом опыта,

ты помолишься на разум.

Теперь в скорбных думах о нём возникают во мне некие перифразы, безусловно, бледные и разве что искренние:

                              Дмитрию Авалиани

Муза, ранься ломом иногения,

ахая как я, ахая

и не гонимо молясь на разум.

Если внести в первоисточник авторские инициалы, кстати, дважды словообразующие, то получается почти эпитафия:

Муза, ранясь шилом опыта

Д. А.,

ты, помолишься на разум.

Вспоминается другой Авалиани: «Ад я лишил яда», что звучит как подсказка:

Муза, ранясь шилом опыта

Д. А. или ада,

ты, помолишься на разум.

Увы, слышится Илиада, а чудится Авалианиада.

 

Палиндромные хокку по теме

1

Ах, у Димы дым,

а мы

дым и духа.

2

Я слит, сер, келеен,

а Д. А.

не еле крестился.

3

Ундина ила

вам, асам,

а сам Авалиани дну.

4

Авалиани

не сено, мадам,

он Есенин, аи, лава.

5

Авалиани

Акутагаве – дух у дев,

ПОЗВОЛЬТЕ И МНЕ О ХЛЕБНИКОВЕ

Палиндромисты – это блюстители азбучного кодекса, но многие из них попирают святую святых. Если одни пренебрегают мягким и твёрдым знаками, то другие промышляют избирательным спариванием различных букв. Есть и такие, для кого вся азбука состоит из двойняшек и тройняшек. Иначе как объяснить поведение призеркальной девицы, которая «ю» уподобила «ё», дабы спасти чуть ли не шедевр. На прощание рассерженная всезнайка со ссылкой на Хлебникова прочитала мне нотацию о некой вольной палиндромии, не сказав при этом ничего вразумительного. Тем не менее я признателен ей, потому что она спровоцировала меня на поучительное для палиндромистов четверостишье:

ЮБКА

С пренебрежением к тряпью

давай, дитя моё,

мы в слове «юбка» букву «ю»

заменим буквой «ё».

Иначе говоря, у нас нет схожих букв, ибо каждая по-своему творит чудеса, а вольнописец Хлебников как палиндромист пораженчески устарел. Однако я очень люблю его, но иного, без которого не вдохновился бы на стиховедческую лирику и не сложил бы прицитатные миниатюры о нём.

ВЕЛИМИРУ ХЛЕБНИКОВУ

Ты строчка «Свобода приходит нагая»,

в которой так просто и так неспроста

звучат триедино, мой слух обжигая,

свобода, пришествие и нагота.

 

ПАМЯТИ В. ХЛЕБНИКОВА

Пером жар-птицы и тушью зари

татуирован любой изнутри,

кто слышал стих, подобный занозе:

«Русь, ты вся поцелуй на морозе».          

РЕДКОЕ АКРОТЕЛЕСТИШЬЕ

Я окрестил и записал очередной палиндром следующим образом:

                                                              Дважды акротелестишье

                                                                                                 Павлу Нагорских

                                                         О лосе

                                                         королева певала шаманам, а шалаве Павел

                                                         о роке соло.

В этих строчках крайние буквы при вертикальном чтении связываются в слова, которые в свою очередь образуют, нет, не обычное, а зеркальное предложение «Око ело Оле око». Если мы пожонглируем этими словами или прочтём упомянутые буквы в любой логической последовательности, то получим в итоге двенадцать точных и условных палиндроминок.

 

ЗАБАВНЫЙ СЛУЧАЙ

Однажды я предложил знакомым филологам записать и оценить два моих четверостишья со сбитым ритмом. Продиктовав, я умолчал о том, что одно из них является зеркальным:

                                                                                         Ф. Искандеру

                                                           Узор как узор Гулиа тебе на небе тлел

                                                           и милел,

                                                           тебе на небе таил угрозу

                                                           как розу.

Оценки оказались различными, но никто из рецензентов не догадался, что абхазская заря изображена палиндромистом. 

 

АРИЙСКИЕ ХОККУ

 

ЧТО ТАКОЕ ДИАФОРМИЦА?

Диаформица (термин изобретён мной) – это палиндром, являющийся одновременно каламбуром или равнорифмицей:

Им я

иранец

со сценариями.

Имя

и ранец