 КОНКУРСЫ, ВОПРОСЫ-ОТВЕТЫ, НОВАЦИИ |
Сайт поэта Айдына Ханмагомедова |
|
КОМБИНИРОВАННЫЙ РИФМОПАЛИНДРОМ
В палиндроминке «Ара – забава базара» мне нравится всё: и звучание, и смысл. Эти компоненты присущи и нижеследующему куплету:
Ура
дару,
а
ау радару.
Однажды ара, аукая, вклинился в него и явился создателем комбинированного рифмопалиндрома:
Ура дару,
а «ара –
забава базара»
ау радару.
Для него это самореклама, для меня – самоцитата, которая обогащает фонику. Причиняется ли ущерб смыслу? По-моему, нет. В любом случае ни одна из двух половинок гибридной строфы не утрачивает право на раздельное существование.
КАЛАМБУР-ПАЛИНДРОМ
Если читатели вспомнят есенинского менялу, который давал за полтумана по рублю, то комментарии к моему зеркальному каламбуру излишни:
Дарит нам утиль ли туман
тирад?
Дарит нам утиль ли туман,
тир, ад?
РИФМОПАЛИНДРОМ С РИФМОПАЛИНДРОМИНОЧКОЙ
Привожу очередной рифмопалиндром:
У туш дари хиту
сагу, а на мути мак Севана
за занавесками тумана
угас, утих и рад шуту.
Логически более обоснована другая форма записи:
У туш дари хиту сагу,
а на мути мак Севана
за занавесками тумана
угас, утих и рад шуту.
В этом случае начальные буквы данных строк сливаются в рифмопалиндроминочку:
У
азу
уз
ау.
Можно спорить о виде рифмовки, хотя ударное «у» роднит фонетически все строчечки.
АМФИРИФМА
Палиндром с внутренней рифмой является белым:
Усвой опий и пой овсу.
В строке могут рифмоваться даже три слова:
Усвой опий, ой, и пой овсу.
Что касается безупречного двустишья, то я называю его половинчатым рифмопалиндромом:
Он верба, но
она бревно.
Для сравнения привожу вариацию:
Он верба,
липа, перец, ива, но
она вице-репа,
пила, бревно.
Желательно, чтобы рифмопалиндром был четырёхстрочным или многострочным:
Усвой
опий, око псу
успокой
и пой
овсу.
Только тогда перед читателями подлинная амфирифма.
НАИЛАВА
Дмитрий Авалиани - один из светочей русской словесности, если даже бомжует в ней без официальной прописки:
Авалиани не сено,
мадам,
он Есенин, аи, лава.
Он часто вспоминается и навевает зеркальные строки:
Авалиани
Акутагаве – дух у дев,
агат у Каина и лава.
Мои хокку и равнорифмицы, посвящённые ему, уже печатались в альманахе, а вот и рифмопалиндром:
Авалиани – сура, пава,
рой,
око, покой,
орава,
парусина и лава.
Возможны вариации, а последнюю строчку так и хочется повторить, применив без оглядки на правило превосходную степень: «парус и наилава».
4.11.14 Айдыну Ханмагомедову исполнилось бы 68. Мы продолжаем по палиндромным дням публиковать заметки Айдына Асадуллаевича.
КОМБИНИРОВАННОЕ АКРОСТИШЬЕ
Я часто пишу о себе с откровенной иронией:
Я и пса кум,
и мага мим
у Каспия.
Скрытно иронизируют и крайние буквы этих строк, сливаясь при параллельном чтении в одическую палиндроминку:
Я миму «я». Я ум, имя.
ОДНА САБО ПАРА
Дмитрий Авалиани поддерживал мой призыв блюсти азбучную истину, но исключал из правила единственную чету «е – ё». Я не соглашался и не скупился на доказательства:
Востоковед
увёл к клёву
девок от сов.
Ёкающие слова не только вклинивались в текст, но и присутствовали в нём изначально:
Козёл с кос лип
рвал лавры,
пил сок слёзок.
Мне показалось, что более всего собеседнику понравился рифмопалиндром:
«Ё» –
им ум. Им «ё» –
око, окоём,
и мумиё.
Да, Дмитрий Авалиани велик, но попирать святую святых не дозволено самому Юпитеру, не рекомендовано быку и простительно телёнку, который и во мне кичливо балуется ёканьем:
О Басё!
Свят я, всё святя,
всё сабо.
Мацуо Басё и Дмитрий Авалиани – одна сабо пара в умении свято обивать зелёные пороги как пороки.
В ИНЕЕ НИВ
Если в одну и ту же палиндроминочку удачно вклиниваются разные слова, то каждый палиндром заслуживает внимания: В инее
нюанс сна
юнее нив.
Желательно, чтобы вставки углубляли смысл, не посягая на её ясность:
В инее
нюанс ив и сна
юнее нив.
Мне ближе третья вариация:
В инее нюанс,
а в Енисее синева сна
юнее нив.
По-моему, здесь суть пестрее, а синева строк гуще благодаря усилившейся аллитерации.
АКРОПОРКА
Палиндромный акростихотворец должен блюсти содержание и особенно форму записи, если его опыты не являются комбинированными:
О, лоси!
Карась лаве ныне вальс,
А рак и соло.
Я знаю, что на приокской земле лоси не водятся и надеюсь, что баснолюбицам по нраву рогатое обращение. Всё остальное в речном акростишье даже уместно.
Есть строки, чьи первые буквы читаются по вертикали дважды и образуют палиндроминочку:
Мак нам,
а та роза зазора
таманкам.
Получается «мат там», но здесь сокрыта более редкая изюминка. Если эти слова прочесть по два раза, то сложится нечто иное: «мат – мат, тамтам».
Уведут дороги
Не в Звенигород
Ту деву.
Этот куплет может восприниматься как акротелестишье «Унт уди», но я сейчас не об этом, хотя всё вышесказанное в равной степени относится и к телестишьям.
Вольная запись в белых палиндромах, если они не слишком оригинальные, допустима лишь в исключительных случаях:
Аргентина краше
Рока, но она,
Кореш,
Арканит
Негра.
Здесь акрослово настолько роднится со смыслом, что вправе озаглавить текст.
ПЕРМЬ КАК СЛОВО
Пермь как родной город альманаха «Тит» достойна всяких похвал, но как слово она почти не вхожа в палиндромию. Вот почему я зачитываюсь редким рифмопалиндромом:
Алексею Нагорских
Ахал
лама, Пермь
девкам алела, мак ведьм
репам аллаха.
Примечательно, что в этой зарисовке и в имени пермяка лишь два ассонанса, то есть «а» и «е». Вдобавок нагнетается буквосочетание «ал», звучат дважды авторские инициалы и рядом Алла, которую не знаю. Аранжируя нараспев, я иногда улавливаю, как в третьей строчке тонально течёт Кама, как Пермь преображается в перл, а у ведьм отпадает последний звук. Такое ощущение, что на слуху не девять слов, а больше, ибо они пестрят оттенками, в том числе зримыми. Если для каламбуриста начальное слово приемлемо раздваивается, то палиндромист любуется вторым глаголом как сердцевиной зеркальной строфы. Я аж предчувствовал, что некая палиндроминочка озарит текст изнутри, оказавшись в самом центре не только слов, но и букв. Для сравнения приведу одну из вариаций:
Алексею Нагорских
Ахал
лама, Пермь
девкам ау, а мак ведьм
репам аллаха.
В этом случае ритм обретает дополнительную паузу и для многих расковывается, а для других расслабляется, если даже не учитывать нюансные последствия.
УЧУ, ЧУ
Вот рифмопалиндром, в котором я «ухаю»:
Чурку учу путчу,
мучу
чукчу,
луч,
кучу,
чуму, чту пучу
у круч.
Как видите и слышите, я не только «ухаю», но и «чухаю».
ВЕЛИМИР БЕЗ РИМА И ЛЬВА
Возможен ли палиндром с хлебниковским именем, если заранее исключить из него античный город и четвероного царя? Утвердительно ответить на этот вопрос мечталось с юности, но даже поздние попытки я не осмелюсь назвать удачными:
*
У шхун Велимир оримил евнухшу
*
Венгр им – ил ев, а Велимир – гнев.
Периодически желая разабсурдить «ил ев», я в сотый раз попытался увязать его с родственным фоном и вдруг выудил со дна хребет рифмопалиндрома:
Венгр им – ил ев,
он дно,
зонд, но
Велимир – гнев.
Напоследок или для разнообразия перечитываю своеобразное хокку, где назойливый город и навязчивый хищник всё-таки присутствуют, но не доминируя в тексте и не довлея над смыслом:
Велимир Ане
вена и сура Руси,
а не Вена, Рим и лев.
В такой взаимосвязи ни одна строчка мне не в тягость, а противостояние двух омонимов даже по нраву.
ЕЩЁ РАЗ ОБ АРИЙСКИХ ХОККУ
Читательницы, отозвавшись в целом положительно о моём зеркальном цикле «Арийские хокку», не обнаружили в нём ничего лирического. Хотя пейзаж – это тоже лирика, я не оспариваю ничьё мнение, однако, учитываем ли мы возможности палиндромии?
У ниш в укоре
пело, воя о воле,
перо кувшину.
Всем нам осточертели бесконечные трюизмы типа «ревел клевер», так что давайте скажем иначе:
Ревел кенару
о селе бы белесо,
ура, не клевер.
Коллекционеры знают, что не каждое семнадцатистрочное хокку является классическим:
Ас и раб рабу
или леди делили
у барбариса.
Здесь первая строка искусственно доведена до пяти нужных слогов, потому что раба явно спускается к леди. Таких хокку у меня не мало, но я не вправе включать их в упомянутый цикл, а это могу:
Зола да вера –
звон около локонов
зарева да лоз.
Да, русская палиндромия обильна, а вдобавок гостеприимна и всё же в ней японоликие трёхстрочья, да ещё лирические, встречаются крайне редко:
Я игр опера,
я и рая ария,
а реп оргия.
Вместе с тем бесподобное русскоречье, освобождаясь от импортной формы, звучит вернее и лиричнее:
Я алая и гробу
гамма губ,
оргия алая.
Прошу компетентных читателей подтвердить или опровергнуть моё предположение о том, что в японской хоккуистике вообще нет палиндрома. Да и способен ли каждый великий язык на уйму чётких образов в одной экзотической фразе?
Рад я луне, ибо
допинг она, барабан, огни,
подобие нуля, дар.
Мне кажется, что зеркальное русскостишье является арийским изнутри, ибо творится на языке, чья подоплёка вся из голубизны, которую с учётом её пёстрой оттеночности так и хочется окрестить узорчатой:
Я Россия. Я истина краха.
Я немного бог. Он меня, ах, арканит,
сияя и ссоря.
В сравнении с зарубежными наш язык вопреки дилетантским рассуждениям может лаконичнее отображать адекватные мысли:
Отче!
Неон и я
иное нечто.
Я уважительно помню литераторов, которые признавались, что на их родных и поэтому великих языках палиндромная поэзия вряд ли возможна. Однако закончить нынешнюю статью я всё же предпочитаю арийским хокку:
Я ара кукле,
бог иен, а не иго,
белку карая.
РАВНОРИФМИЦА ИЗ ЗЕРКАЛИНОК
В попытках породнить равнорифмию с палиндромией я сложил равнорифмицу из зеркальных половинок:
Парад
парадоксам –
пар, ад,
пара, док сам.
Пар од и сток,
па, род и я –
пародисток
пародия.
Лабораторные палиндроминки прилагаю: «Парадоксам ас – код, арап» и «Парад – арап», а также «Я и Дора – пародия» и «Кот Сидора – пар од и сток».
«НО»-ФОН И ИНОФОН
Любуюсь лирическими рифмопалиндромами как следующим:
О леди, о теле
и окно в золе пело
звонко и еле
то и дело.
Достаточно одной вставки, чтобы развить мысль, превращая рядовые слова в рифмы:
О леди, о теле
и окно
в золе
пело, но
оно
о ноле
пело
звонко и еле
то и дело.
Мне кажется, что обе вариации имеют право на существование, ибо всем нам по душе простое, а изощрённое по духу.
ПУП У АУ
Это заглавие сложено из начальных букв шести строк:
Поп
у дур,
пат
у пут,
а пруд
у поп.
Акростих является комбинированным, так как начальные буквы читаются по вертикали дважды и сливаются в единую зеркальную фразу «Пуп у ау, у ау пуп». Что же касается самого куплета, то он рифмопалиндром да ещё с каламбуром.
Поп
у дур, пат у пут,
а пруд
у поп.
Вот почему он продолжает звучать, записываясь как акростишье.
|
© khanmagomedovy |